Большая Тёрка / Мысли /
Россия, Вeликая Отeчeствeнная Вoйна, геополитика
Варшавская Декларация по случаю Европейского дня памяти жертв тоталитарных режимов, 23 августа 2011 года
призываем Совет и Комиссию поддержать деятельность неправительственных организаций, в том числе организаций из стран, охваченных Восточным Партнерством, которые активно вовлекаются в изучение и сбор документации, связанной с преступлениями, осуществленными тоталитарными режимами, а также в распространение исторических знаний,
призываем Комиссию использовать финансовые программы, поддерживающие такие действия.
Составлено в Варшаве, 23 августа 2011 г.
P.S. Вот так вот. Щас пройдёт процесс в Нюрберге и затем начинаем копить на репарации.
Мысли в Слух, Вeликая Отeчeствeнная Вoйна
Тема сочинения была странной. <Если б немцы победили?>. Витя П. напряг все свое воображение и заскрипел пером. Увы, получался какой-то чудовищный невообразимый список нелепостей. Такого в России никак не могло бы случиться. Да ведь и победили в конце концов не немцы.
Вера Павловна долго размышляла над оценкой. И поставила 3 за хорошую фантазию.
P.S. Может быть конечно это и баян. Но мне сейчас только посчастливилось почитать. Прикольно. Наверное прикольно.
За последние дни наши части при захвате ряда немецких блиндажей и укреплённых точек на одном из участков фронта Смоленского направления находят австрийских пулемётчиков, прикованных к пулемётам. Только за 26 и 27 июля отмечено 12 таких случаев. На руке пулемётчика Фердинанда Кербер надета железная браслетка, запирающаяся особым ключом. От браслетки идёт длинная железная цепочка, которая соединена кольцом с рукояткой пулемёта. Пулемётчик, таким образом, не может покинуть блиндажа. Пленный пулемётчик заявил, что он прикован к пулемёту накануне вечером, когда немецкие войска под напором красноармейской части начали отходить назад. Всё лицо пулемётчика избито стальной плеткой. «Оставшись в блиндаже один, — рассказывает Ф. Кербер, — я первое время стрелял, опасаясь, что какой‑нибудь офицер вернётся и застрелит за невыполнение приказа, но стрелял вверх. Затем, когда мне показалось, что немцы ушли за 3–5 километров, я прекратил стрельбу. По советским войскам я не выпустил ни одной пули. Страшно хотелось повернуть пулемёт в тыл уходившим немцам...». В двух блиндажах найдены совершенно обессилевшие австрийцы‑пулемётчики. Немецкие офицеры не оставили прикованным к пулемётам солдатам ни крошки хлеба.