большая тёрка

Большая Тёрка / Мысли / Личная лента katehon /

katehon

9 апреля 2010 в 13:48

Особое мнение / 01.04.2010: Максим Шевченко о недавних терактах

геополитика, В мире

То ли накладка, то ли что - записалось не полностью. Вот тут можно дослушать или прочитать - там еще интереснее

...

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Добрый вечер, добрый день, это программа «Особое мнение», в студии телекомпании RTVi и радио «Эхо Москвы» Татьяна Фельгенгауэр, с «особым мнением» у нас сегодня журналист Максим Шевченко.

970-45-45 – номер для СМС и пока еще без сбоев работает на сайте трансляция. Главная тема на этой неделе и в ближайшее время, очевидно, - теракты в московском метро. Как поменяется и поменяется ли политика государства по отношению к регионам? Потому что в первые же часы директор ФСБ говорит про Северный Кавказ, про «кавказский след», через несколько часов после этого в метро нападают на двух женщин неславянской внешности, - как это формулируют журналисты. Правозащитники, эксперты опасаются роста ксенофобских настроений. Сегодня Дмитрий Медведев говорит о том, что борьба с терроризмом должна быть жесткой, жестокой, и превентивной. Что теперь будет?

М.ШЕВЧЕНКО: А радиоведущий «Эхо Москвы» Лев Гулько несколько дней назад, во вторник, в беседе с Антоном Орехом, предложил Северный Кавказ уподобить Газе, - это было дословно практически сказано, и отделить его как Газу стеной, - это так легко обсуждалось. Знаете, такой информационный фон, собственно говоря, и является той целью, которую преследовали инициаторы этого террористического акта. Я не знаю, кто за ним стоит, и думаю, что даже то, что Доку Умаров - я внимательно посмотрел его ролик, - взял на себя ответственность, Умаров говорит в своем ролике о том, что это якобы месть за убитых в Сунженском лесу во время спецоперации четырех жителей Чечни, которые нарвали на спецгруппу то ли ФСБ, то ли ГРУ – я не помню точно, - «Мемориал» об этом писал, мы об этом неоднократно говорили на «Эхо Москвы», я об этом упоминал несколько раз. Говорили об этом и правозащитники, «Мемориал» провел прекрасное исследование этого трагического случая. В этом Сунженском лесу – надо сразу сказать – люди не должны были там оказаться, потому что всех жителей предупредили о том, что будет спецоперация. Поэтому это говорит о том, что главарь террористов, он выдумывает причины, но причины выдумываются не случайно. Смотрите, - проанализируем тщательно его заявление, Доку Умарова.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А мы соглашаемся с тем, что это он организатор терактов.

М.ШЕВЧЕНКО: Я не знаю, но он сказал, что это он. Я смотрел, я спрашивал, звонил в Чечню, в Ингушетию, - как вы считаете, это он? Мне сказали: да, это он, - безоговорочно, - и никто другой не может быть на этом видеоизображении. Он вполне ясно обозначает свои цели, скрытые цели. Даже если не он взорвал – того, за что он берет ответственность, - он хочет, чтобы противопоставлена была Россия Москве. Он говорит о том, что Москва жиреет, а Россия такая и такая. Задача террористов – расколоть общество, расколоть людей, расколоть на группы - этнические, религиозные, национальные, группы по месту жительства, на социальные группы, и так далее. И честно говоря, многие общественные деятели, прямо скажем, косвенно или прямо, и журналисты помогают им в этом. В частности, словосочетание «кавказский след», которое употребляется, - "думно" или бездумно, - в медийном ресурсе.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: И директором ФСБ.

М.ШЕВЧЕНКО: И директором ФСБ, - является следствием, на мой взгляд, непродуманного, а может быть, и очень хитро продуманного политического следования в русле тех идей, тех задач, которые ставят перед собой организаторы теракта. Вместо того, чтобы говорить «террористический след», мы говорим «кавказский след». Знаете, таким образом, на Кавказе живут – я недавно об этом говорил, но повторюсь, - на Кавказе живут несколько миллионов человек. Многие из этих людей не любят Москву, не любят Россию, не любят российскую власть, не любят местную власть, правоохранительные органы на Кавказе. Но эти люди не взрывают бомбы в метро, чтобы выстроить цепочку, пройти путь от недовольства – социальной системой или политической системой – до того, чтобы взорвать, послать смертника или взорвать бомбу в метро – это цепочка очень непростая, цепочка этих шагов непростая, на такое способно человек 300-400, может быть, 500. Причем, среди этих 300-500 человек есть люди совершенно разных национальностей.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Когда правоохранители убивают в ходе спецоперации ваших родственников, - условно, - кого-то из семьи, и потом выясняется, что этот человек не был связан с боевиками, но он уже мертв, у человека не может появиться мысли, что надо мстить, или что надо бороться?

М.ШЕВЧЕНКО: Мысль появиться может. Но, во-первых, жители, особенно Чечни и Ингушетии, прекрасно знают, что если проводится спецоперация, в ходе которой действуют разведгруппы, то по боевому уставу разведгруппа, если она натыкается в ходе своего маршрута – так действуют и диверсанты, - на случайно оказавшихся там людей, она обязана или сделать так, чтобы их не обнаружили, эту разведгруппу, либо уничтожить этих людей. К сожалению, это практика войны, и тут ничего не поделаешь. Война это не компьютерные игры.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: У нас там вроде КТО регулярно отменяют.

М.ШЕВЧЕНКО: Какое КТО отменяют, когда там, в Сунженском лесу идут бои постоянно? Какое КТО? Там идут постоянно бои.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Там – война? Сунженский район - война? Северный Кавказ больше, чем Сунженский район.

М.ШЕВЧЕНКО: Идет война. Мне очень жалко, я выражаю соболезнование тем четырем людям, которые погибли, были убиты. Мне сказали, что в Ингушетии по этому делу заведено уголовное дело. Но давайте не переводить тему. Вы уводите меня, Таня, от главной темы. При чем тут месть за погибших? Месть в ситуации, когда органы правоохранительные могут завести уголовное дело, и расследовать, и сказать потом – знаете, ваш родственник погиб входе военной операции, явился трагической жертвой, вот вам компенсация такая-то. Конечно, никто не компенсирует живого человека.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я просто пытаюсь понять, откуда появляются люди, которые приходят и начинают взрывать себя?

М.ШЕВЧЕНКО: Люди, которые готовы взорвать себя, их от 300 до 500 человек – максимум. Но когда вы говорите «кавказский след»…

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Директор ФСБ, например, говорит - что же вы сразу на меня?

М.ШЕВЧЕНКО: Директор ФСБ говорит чушь, вы говорите чушь, журналисты говорят чушь, многие говорят «кавказский след». Вот эта интернациональная террористическая группа, которая не является кавказской по своей сути, которая даже на своих сайтах пишет, что быть кавказцем – это значит следовать некой ереси национализма. Надо быть неким чистым, абстрактным мусульманином, человеком, стоящим выше всех наций, выше регионализма, - они это пишут на своих сайтах. Не хочу называть эти сайты, я их внимательно читаю. Поэтому не «кавказский след», след нигилистический, террористический, и еще какой – поговорим после рекламы.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Минута перерыва, и мы вернемся.

РЕКЛАМА

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Продолжается программа «Особое мнение», в которой сегодня выступает Максим Шевченко. Вы говорите, что «кавказский след» говорить нельзя, надо говорить по-другому.

М.ШЕВЧЕНКО: Нет, пожалуйста, - говорите, никто не может вам запретить, просто ответственность за это четкая должна быть. Еще раз: если вы считаете, что эти террористы, что Саид Бурятский, что другие люди, - что они кавказцы, - тогда вы говорите «кавказский след». Но тогда я вас подозреваю в том, что вы или не даете себе труд разобраться, или специально пытаетесь разжечь ненависть между кавказцами и не-кавказцами в России - в чем ни лично вас, ни директора ФСБ я не могу заподозрить.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А откуда это в голове появляется?

М.ШЕВЧЕНКО: Это первое, что приходит в голову. А первое, что приходит в голову это, как правило, ерунда. В данном случае это опасная ерунда. Итак, - террористическая нигилистическая группировка, которая исповедует определенные принципы, отношения с этой реальностью, «дунией», как они называют. И определенные принципы отношений человека с жизнью и смертью. Кстати, совершенно не оригинальные для ислама - могу сказать, что примерно такие же принципы исповедовали нигилисты 19 века - это подробно, в частности, описано в работах по исследованию истории нигилизма, русского и европейского нигилизма. Достаточно вспомнить роман Достоевского «Бесы» и монологи Верховенского или диалог Верховенского с Кирилловым, когда он приходит к Кириллову, и вынуждает Кириллова написать в письме, что именно Кириллов убил Шатова, - Кириллов принял решение, что если бога нет, то он должен встать на место бога, убить себя, и так далее. Ничего специфически исламского в этом отношении нет. А оправдать можно любые культурные традиции. Смертники, взрывавшие себя, бывали и в буддизме. Во время вьетнамской войны буддистские монахи, буддисты входили в Сайгоне в гостиницы и взрывали себя. Взрывали себя смертники в истории Русской революции, которые вообще были атеистами и верили в народ как в истину в последней инстанции. Были взрывы, когда взорвали дачу Столыпина, взрывали себя смертники в истории европейского анархизма и терроризма.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А когда г-н Патрушев говорит про «грузинский след» - это тоже глупость.

М.ШЕВЧЕНКО: А это не глупость.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Почему? Или потому что это не связано с регионом российским?

М.ШЕВЧЕНКО: Секундочку. Мне очень интересно, как некоторые журналисты, которые тут воспевали режим Саакашвили - г-жа Латынина, например, которая считает, что это ваххабизм и терроризм, - что она будет петь, когда докажут, что возможно, - я не утверждаю, - лагеря по подготовке террористов находятся на территории Грузии. Возможно. Разве мы можем это отрицать? Почему нет? Вы считаете, что это невозможно?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: В такой формулировке мы можем очень многим вопросы задать: «Разве мы не можем предположить, что…»

М.ШЕВЧЕНКО: Секундочку. А если завтра вам докажут, что это так? Если вам выложат факты, фотографии и иллюстрации, например, - что на территории Грузии находятся в горных районах лагеря подготовки, и более того, что грузинское правительство знает об этом – вы удивитесь?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вы еще скажите, что финансируют.

М.ШЕВЧЕНКО: Нет. Лично вы удивитесь? Вы в это не верите? Почему вы в это не верите?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А вы в это верите?

М.ШЕВЧЕНКО: Нет, я не говорю, что я в это верю. Я спрашиваю, почему вы не верите? Потому что вы не можете допустить, что тот образ демократии, света и добра, который у вас ассоциируется с Вано Мирабишвили и Михаила Саакашвили, может быть совмещен с каким-то злом.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Мой образ Грузии формируется только в моей голове.

М.ШЕВЧЕНКО: Поэтому вы же легко верите в другое, в то, что вам подбрасывают. Я вам скажу, Таня, - вас ждут в жизни еще много разочарований, многие вещи, светлые и святые, которыми вам кажутся, вы узнаете, какие они грязные и отвратительные с изнанки. Ждите, скоро будет.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я уже жду крушения моих хрустальных мечтаний о Грузии.

М.ШЕВЧЕНКО: Скоро будут. Например, если возвращаться к роли Доку Умарова, мне один чеченец вот на что обратил внимание, говорит – посмотрите, у нас на северных склонах травы практически нет, она маленькая. А он говорит на фоне высокой травы, которая почти 20-сантиметровая, которая бывает на южных склонах Кавказа. Люди это видят, люди думают и анализируют.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ответьте, пожалуйста, на вопрос, который я задавала в самом начале - что теперь будет после слов президента о том, что «борьба с терроризмом должна быть жесткой, жестокой и превентивной»? У спецслужб теперь развязаны руки?

М.ШЕВЧЕНКО: Ничего не развязано ни у кого. Потому что борьба с терроризмом одними спецслужбами - президент сказал пять пунктов.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Что-то новое вы услышали в этих пунктах?

М.ШЕВЧЕНКО: Да, я услышал. Президент назвал проблемы образования одной из причин возникновения терроризма. И я скажу, что это так. Ездя по Кавказу и бывая в разных регионах России мы видим, как после применения 131-го закона и реформы Фурсенко об образовании, в стране закрыто 40 тысяч школ. Я не знаю, что это значит для Красноярского края, откуда Александр Геннадьевич приехал Хлопонин, где как бы… школы закрываются потому, что учителей переводят на подушную оплату. Если Барвиха, которая платит налоги большие, может позволить себе содержать большую дорогую школу, то горный аул или сибирское село этого не может себе зачастую позволить. Потому что зарплата учителя теперь зависит от количества учеников, что это значит? Если закрываются школы в горных аулах, то дети или подмостки из этих аулов просто выпадают из правового, культурного, политического поля РФ. Школа, которая, по идее министра образования нашего современного, должна носить технологический характер подготовки ребенка к будущей работе, всегда носила в России характер, скажем так, этический и гуманитарный. Школа готовила человека быть гражданином. Так вот теперь могу вам сказать, в огромном, подавляющем числе сельских школ, в горных аулах, никакой подготовки молодого человека к участию в гражданском поле РФ не существует.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Это министр Фурсенко виноват?

М.ШЕВЧЕНКО: Виновата эта омерзительная, преступная, либеральная реформа образования. Вот она приводит конкретно. Она является одним из источников того, что кадры террористической ненависти никогда не иссякнут. Потому что закрытие школ, ликвидация школ, а это то - мы были в Осетии, Ингушетии, Дагестане – везде встают учителя, где мы с ними встречаемся, и говорят: у нас закрываются школы - что делать?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А региональные власти никаким образом не решают эту проблему?

М.ШЕВЧЕНКО: Финансирование школ, - вот вы не знаете.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я у вас спрашиваю.

М.ШЕВЧЕНКО: Финансирование школ переведено на местные бюджеты.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: У которых на это денег нет?

М.ШЕВЧЕНКО: Если у вас в каком-то поселении нет денег, если продукцию, которую люди в этом поселении производят, вы не можете довезти до Москвы, чтобы ее продать - вот я недавно захожу в маленький магазинчик, там лежит редиска. Редиска израильская лежит. А редиску с Северного Кавказа нельзя довезти до Москвы. Мясо аргентинское продается в Москве, а мясо с Северного Кавказа нельзя довезти до Москвы.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: В этом уже не министр Фурсенко виноват, мне кажется.

М.ШЕВЧЕНКО: В этом виновата общая система. Но в закрытии школ виноват он. В 131-м законе, который просто наложен такой схемой на Кавказ, которая приводит к этническим конфликтам, - виноваты те, кто просто слепо его применяют в России. Я сейчас закончу - все эти законы, действия и закрытие школ, играют на руки террористом. Они просто должны сидеть и ждать - тот же самый Доку Умаров, - когда к нему придут новые тысячи ребят, которые ничего не будут знать про Россию – потому что у них школ нет. Но зато у них есть их этничность, их религиозность, которую им еще можно подогреть определенными способами, и есть многое другое. Кадры войны, которые на Кавказе возникают, являются следствием тех преступных либеральных реформ, которые были произведены в последние годы над страной. Сейчас, поездив по Кавказу, я убедился в этом окончательно.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Среди основных задач борьбы с терроризмом президент Медведев перечислил и «укрепление нравственной и духовной составляющей». Кто этим сейчас занимается, как с этим обстоит дело, и на кого сейчас ляжет вот эта ответственность?

М.ШЕВЧЕНКО: Вообще-то я не знаю, что имел в виду президент в данном случае. Потому что нравственно-духовная составляющая в нашем обществе, где в Москве едешь вечером по улицам – проститутки стоят на Садовом кольце, - опять, как в начале 90-х. Сказать, где? - пожалуйста, я живу на Чистопрудном, - стоят девки, продают себя. Поэтому можно сколько угодно говорить о духовной и нравственной составляющей. А многие лидеры либеральной оппозиции, судя по статье в «Новой» Ильи Яшина…

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: При чем здесь либеральная оппозиция? Я говорю про Северный Кавказ, про конкретный регион – что, либеральная оппозиция будет воспитывать детей на Северном Кавказе?

М.ШЕВЧЕНКО: Президент не сказал в этой фразе словосочетания «Северный Кавказ» - тут его нет. Я понимаю, что неприятно говорить о неприятных вещах.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Президент говорил о мерах борьбы с терроризмом на Северном Кавказе.

М.ШЕВЧЕНКО: Секундочку, он сказал «духовное просвещение на Северном Кавказе»?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Он перечислил меры борьбы с терроризмом на Кавказе.

М.ШЕВЧЕНКО: А я вам говорю - вот вы хотите, чтобы я цитировал президента? В кои веки оппозиционная радиостанция так трепетно относится к высказыванию власти?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Мы всегда трепетно относимся к цитатам.

М.ШЕВЧЕНКО: Да, я это знаю. Особенно тех, кто вам нравится.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Мне очень нравится президент, и я его цитирую.

М.ШЕВЧЕНКО: Хорошо. Давайте теперь я вам скажу, а уж президента вы без меня можете обсудить тут - подобострастно или критично, - это уже ваше дело.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Мне интересно с вами его обсуждать.

М.ШЕВЧЕНКО: Хорошо. Тогда позвольте мне продолжить. Дозволяете?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я вас слушаю.

М.ШЕВЧЕНКО: Договорились. Так вот, - в стране, где разврат публичный узаконен, где люди, которые представляют собой, и об этом - я лично никогда не комментирую то, что я вижу в интернете, и считаю гнусностью вмешательство в частную жизнь. Но после статьи Яшина в «Новой газете», где он подробно рассказал о, скажем так, своих сексуальных приключениях, и еще назвал имена других людей, а еще фотографии этих девушек показал, я могу сказать, что конечно, страна нуждается в нравственном и духовном обновлении. Конечно, страна нуждается в том, чтобы - как там написано? – нравственность была?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Духовная составляющая.

М.ШЕВЧЕНКО: Так вот Кавказ в этом нуждается в меньшей степени. Потому что на Кавказе уважают старших по большей части, на Кавказе хорошо относятся к старикам, на Кавказе большинство женщин считают для себя постыдным заниматься проституцией – подавляющее большинство. Хотя, к сожалению, честно скажу - проститутки появились и в Махачкале, и в других кавказских городах. Причем, представители - это страшный позор - кавказских народов, местных, что было невозможно раньше представить. Кавказцы в целом дорожат своей этничностью и дорожат своей религией. Поэтому что значит «нравственность»? Нравственность надо с Москвы начинать поднимать.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Наверное, президенту просто неверно доложили.

М.ШЕВЧЕНКО: Как раз именно принципы кавказского общества, о которых я только что сказал, могут стать примером для поднятия уровня нравственности в центральных городах России, где наркомания, честно говоря, перехлестывает все возможные барьеры и пороги. Может, президент имел в виду, что мы будем учиться на тех регионах страны, и у тех групп населения, которые сохранили нравственные основы? В стране очень много православных общин, которые являются нравственными, по своей сути. Очень много людей пришли к вере. Сегодня - Великий Четверг, могу это сказать. Я по стране со многими верующими общался - очень много протестантских церквей, где люди, безусловно, абсолютно нравственные, - бывшие разбойники, бывшие наркоманы, которые раскаялись и стали верующими. Есть очень много других примеров по стране. Поэтому что имеется в виду?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Хорошо. Значит, с нравственностью все хорошо. М.ШЕВЧЕНКО: Ограничьте пропаганду разврата, запретите проституцию, - хотя в Москве висят плакаты, но проститутки и сутенерство в Москве продолжаются. Зайдите на сайт, напишите в «Яндексе» «девушки в Москве» - все увидите.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вы уже мне сегодня столько сайтов предложили посетить…

М.ШЕВЧЕНКО: Таня, это не шутки. Перестаньте растлевать молодежь, глядишь, и нравственность придет. Кавказ в этом нуждается в последнюю очередь.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Сейчас у нас три минуты перерыва, и мы вернемся.

НОВОСТИ

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Продолжается программа «Особое мнение», беседую я с Максимом Шевченко. Еще у нас есть постоянный слушатель - один, - который просит напомнить, что все-таки 131-й закон об образовании был принят Госдумой, где преобладает партия «Единая Россия» и подписан президентом Путиным.

М.ШЕВЧЕНКО: Мы помним это. И что дальше? Теперь мы должны построиться, если этот слушатель нам об этом напомнил? Этот слушатель требует от нас, чтобы мы стали и исполнили гимн?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Нет, я думаю, что стоит напомнить, что не надо валить все на одного министра.

М.ШЕВЧЕНКО: А я не валю на министра. 131-й закон это вообще не об образовании, это закон о местном самоуправлении. Он хорош в Смоленской области, но на Кавказе он приводит к тяжелейшим последствиям. Потому что это очень просто – потому что на Кавказе земли всегда столетиями знали, где какая земля, где кабардинская, балкарская, ингушская, казачья, терская, осетинская, и так далее. Это было вокруг сел, и все знали, где, чья земля, даже знали, какой семье, чья земля принадлежит. Почитайте прекрасный роман Канты Ибрагимова, чеченского писателя, такой чеченский «Тихий Дон» - «Седой Кавказ» называется. Таня, это важные вещи. Вам кто кроме меня это расскажет? Послушайте тоже.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Кроме вас, Максим, никто.

М.ШЕВЧЕНКО: Прочитайте «Седой Кавказ Канты Ибрагимова – не пожалеете. Это «Тихий Дон» чеченский, 20 века. Очень хороший роман, написан на русском языке, прекрасный роман просто. Там описываются, в частности, эти отношения личные к земле, к дереву, и так далее – в начале. 131-й закон сеткой просто лег на Кавказ. И в итоге те пастбища, которые были общими, на которых все гоняли скот, лошадей, теперь вдруг отошли какому-то поселению. Он нарушает сам принцип организации кавказской жизни.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Закон об образовании, который вы так ругали?

М.ШЕВЧЕНКО: Школы, переведенные на подушную оплату учителям и на местные бюджеты.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Это было одобрено высшей властью.

М.ШЕВЧЕНКО: Да мне все равно, кем это одобрено. Я вижу, к чему это привело. Значит, надо срочно менять это все. Потому что система образования сжимается в города, стягивается просто. Города могут себе позволить иметь школы, а села не могут. Значит, вы должны из сел переселять людей. Но если в центральной России люди стянутся в города, Москва в себя выжрет сельское население, сожрет, втянет, то кавказцы не поедут в города. Кавказцы останутся в аулах, в Гимрах, в других местах, в Ингушетии, в Джейрахе в горных аулах. Вы же бывали, Таня, вы знаете – не поедут. Но школ там не будет. Поэтому надо срочно вернуть единую тарифную сетку учителям. Срочно. Не за счет местных бюджетов, а целевое финансирование школ. Я считаю, что не только на Кавказе, но и по всей стране - из центрального бюджета.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: То есть, неудачная социальная политика провоцирует рост.

М.ШЕВЧЕНКО: Абсолютно точно. Кадры для молодежи, которая теряет связь с социальным полем РФ, теряет связь с какими-либо гражданскими ценностями - ну, не будем говорить, реальные ценности, или не реальные, - с конституционными гражданскими ценностями. И становится объектом для пропаганды кого угодно. Тем более что счастливыми и довольными жизнью большинство людей тоже не назовешь – живущих за пределами раздувшейся как клоп от крови, Москвы.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Как вы думаете, как сейчас будет развиваться ситуация в регионе, в какую сторону? Понимаете, сейчас все говорят про закручивания гаек, и прочее, прочее.

М.ШЕВЧЕНКО: Да нет никакого закручивания гаек – война там идет.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Не будет?

М.ШЕВЧЕНКО: Какое? Нет, никакого закручивания гаек не будет.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А что будет? Вот прилетел Медведев в Дагестан. М.ШЕВЧЕНКО: Медведев вам наоборот, рассказал о раскручивании гаек. Он сказал о поддержке.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Простите: «Надо наносить острые кинжальные удары по террористам, уничтожать их и их пристанища».

М.ШЕВЧЕНКО: дальше, третий пункт теперь читайте вслух.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: «Помогать тем, кто решил порвать с бандитами, развивать экономику, образование и культуру».

М.ШЕВЧЕНКО: Это что, закручивание гаек, по-вашему? Это называется сочетание силовых мер и мер культурного, социального развития. Это никак нельзя называть закручиванием гаек.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Слова о «жестком, жестоком и превентивном» мерах борьбы с терроризмом.

М.ШЕВЧЕНКО: По отношению к кому? К населению? К террористам. К тем 300-500 людям, для которых даже само слово «Кавказ», «кавказская», считается кяфирским и джахилийским, - по отношению к ним. По отношению к Кавказу никаких жестких мер не будет, никакого закручивания гаек не будет. Наоборот.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А что будет?

М.ШЕВЧЕНКО: Мы думаем над тем, что будет. Я, например, возглавляю рабочую группу по работе с Кавказом в Общественной палате – мы думаем, мы предлагаем. В частности, вы тоже можете входить в нашу рабочую группу – вы, как журналист. И Алексею Алексеевичу предлагаю - всех приличных людей, кто не хочет превратить Кавказ в Газу, как это говорилось открытым текстом, а тот, кто хочет сохранить Кавказ как лучшую, одну из прекраснейших частей РФ. Хотите? – входите в нашу рабочую группу, предлагайте проекты.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Что вы предлагаете?

М.ШЕВЧЕНКО: Я вам уже сказал – я предлагаю вернуть единую тарифную сетку учителям, чтобы сохранить школы. Я предлагаю восстановить целенаправленно…

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А с силовой точки зрения?

М.ШЕВЧЕНКО: Это вы позовите себе генерала – вот к вам Геннадий Гудков приходит. По силовому - Павел Фельгенгауэр, ваш родственник.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: В процентном соотношении на что надо делать упор?

М.ШЕВЧЕНКО: В процентном соотношении я считаю, что силовая должна занимать не больше 3%, а 97% - это социально-культурные меры. Еще раз можно я договорю? Это значит восстановление школ и защита тех школ, которые существуют. В частности, просто интересно будет - мы были в Осетии, поселок Балта, недалеко от Верхнего Ларса, где преподавание велось на русском, осетинском, на грузинском языке - грузинские школы. Не знаю, есть ли в Грузии осетинские школы. Мне говорили, что нет. Так вот во Владикавказе две грузинские школы, как минимум – там живет много грузин достаточно. Не беженцы, а коренные жители Владикавказа. Эта школа была 11-летняя, одной из лучших школ Осетии. Теперь ее сократили до 8 лет. Знаете, это ограничение уровня доступа к образованию, оно, как заметил философ Сергей Переслегин однажды в одной своей статье, явилось одной из причин Русской революции. Русская революция шла, по мнению Переслегина, не по линии бедные и богатые, а по линии образованный слой, который составлял примерно 10% населения, и тех, кто хотел стать образованными, которые составляли 90%, и большевики это активно использовали – доступ к образованию как политический лозунг. Второе, кроме образования - медицинская инфраструктура на Кавказе, как вообще и по всей России, в селах, в сельской местности разрушена полностью. Те социальные завоевания советской власти, которые были на Кавказе в кавказских республиках - фельдшерские, медицинские пункты в горах – они закрыты. Хотите рабочие места, думаете, как заводы строить на Кавказе? - восстановите фельдшеров, учителей – это, по меньшей мере, 40 тысяч рабочих мест для Кавказа – никакие заводы не понадобятся, никакие машины не надо производить. Просто социальную инфраструктуру восстановите, хотя бы то, что советская власть там сделала. С ошибками, с кровью, но то, что было к 80-90 годам. Это две меры. Теперь – духовно-нравственные меры. Я точно не знаю, что имеется в виду - я уже сказал свое мнение, что начинать бы надо с Москвы с точки зрения духовно-нравственной, с местного бомонда, - скажем так.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Можно еще с телевидения начать.

М.ШЕВЧЕНКО: С телевидения, со всего надо начинать. Поэтому я не знаю, какие духовно-нравственные меры, что имеется в виду.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Если мы заговорили о телевидении – работа СМИ во время теракта. Как вы считаете, должны ли быть тут какие-то ограничения?

М.ШЕВЧЕНКО: была очень разумная работа. Какие ограничения? В смысле, вы имеете в виду интервью террористов? Их никто не транслирует.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вообще - каким должен быть формат освещения теракта? Нужны ли экстренные выпуски новостей?

М.ШЕВЧЕНКО: Это не моя специализация, я не информационщик телевизионный. Меня лично как гражданина ничего не резануло. Меня резанул интернет. Вот интернет проявил просто похабную сущность очень многих людей. Когда люди стоят, снимают на телефоны, как рядом с ними корчатся раненые еще из дымящегося вагона, а потом это размещают, когда, как тут сказал мне один человек, которого я очень уважаю, одному телеканалу была предложена видеосъемка как там люди раненые выползали из этого поезда, которую снял кто-то на телефон, свидетель, - то это говорит, конечно, тоже о том, что нравственное очищение надо бы не с Кавказа начинать.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А какие-то экстренные выпуски новостей, информационные?

М.ШЕВЧЕНКО: Мне кажется, все было нормально. Я понимаю, вы меня подталкиваете к критике, что, мол, телеканалы во время теракта…

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я вас никуда не подталкиваю - мне интересно ваше мнение.

М.ШЕВЧЕНКО: ОБ этом уже все говорили – безобразие, что слишком поздно отреагировали. Отреагировали, когда поняли, что происходит. «Раша Тудей», честь и хвала этой телекомпании – прекрасно. Она просто находится рядом с Парком Культуры, им дорогу перейти, и они уже могут снимать. Ну, они работали, как положено работать информационным каналам. Вообще многие отреагировали вовремя и сразу. Ведь информация - сложная вещь. Я бы хотел вот еще что сказать в связи с терактами - всякие параллели с какими-либо другими регионами мира – с Ближним Востоком, - не годятся ни в какой степени. Здесь мы имеем дело с группой террористов, человек в 300 , которые атакуют многонациональный народ РФ, и Кавказ, в первую очередь. А на Ближнем Востоке мы имеем несколько миллионов людей, которые выгнаны со своей родины и которые просто хотят справедливости.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Такой отдельный российский терроризм.

М.ШЕВЧЕНКО: Отдельный международный терроризм, который не исламский по своему происхождению, я уверен, что за спинами этих людей – может, они сами этого не подозревают, а некоторые подозревают, - стоят силы, которые живут далеко от исламского мира, и которые ненавидят ислам, может быть, в не меньшей степени, чем самые отъявленные кяфиры и муртады.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: «Отдельные международные» - это интересно. Спасибо большое, это был Максим Шевченко в программе «Особое мнение».

источник - http://www.echo.msk.ru/programs/personalno/668281-echo/

Нет комментариев