Мамочка, не сдавай ты меня в поэзию, Там, у поэтов этих, страшней, чем в Африке: Сыро, темно, и кости хрустят, как вафельки, Хлюпают щупальца, жвалы звенят, как лезвия.
Всё так стерильно, что негде приткнуться с веником. Всюду духовность: арки, цветочки, мостики Всё очень чинно, куда б не приехал в гости ты, Там очень вежливо чавкают современником.
Каждый получит сполна за штрихи и цвета его: Аборигены до смерти боятся броского. Чуть зазеваешься, стукнут томиком Бродского -- Радуйся, что не Пушкиным и Цветаевой.
Мамочка, не губи меня, пожалей меня. Я лучше как‑нибудь так... без семьи, без племени.
Тот же Скоренко где‑то писал, что стихоплётству можно научиться. Я согласна с ним лишь частично, но прецеденты есть. Полозкова мне тоже очень. Её читаю, о ней читаю...
Как‑то так вообще сложилось, что во френд‑лентах ЖЖ и Ли.ру у меня в основном поэты и журналисты. Нормальные люди в нём встречаются реже