она бежала не разбирая дороги… бежала что есть мочи, бежала покуда сугроб не налетел на неё… и уже уткнувшись в колкий и совсем не мягкий снег она кричала и кричала пока не выбилась из сил. поднялась размазывая вечерний макияж по щекам и прихрамывая побрела домой. потом звонок - прости… мы не можем быть вместе на данный момент… я обещаю все исправить… я обещаю мы когданибудьбудем! мы будем! любимый!.. вытерев лицо пушистым полотенцем она почувствовала прилив сил и напевая -ах, арлекино, арлекино… есть одна награда смех… ах‑аха‑ха‑ха‑хахаха‑ха попрыгала на кухню заваривать свой любимо‑пошлый зеленый чай с жасмином.
он ехал и стопы машин сливались в сплошную красную… слезы искажали пространство и рвали душу на части. почему не вместе? он похудел на пять килограмм за последнюю неделю… он потратил столько сил на непонятную мышиную возню во имя… во имя чего? - алло… любимая… ну, почему ты так поступаешь… почему? и снова не включая свет. диван. забыться до зари.
я смотрела на него и не понимала, почему этот огромный и сильный мужчина стал похож на старика. сгорбился, появились новые морщины, появилась неуверенность в будущем и началась лихорадка… - я люблю её мань… люблю так сильно, что не могу без неё… не могу… она… она такая… такая… настоящая! боже, жорик… если бы ты только знал её настоящую… ах, арлекино… алекино… ха.
я же, насмотревшись на данное, вдогонку повторяю: Господи, убереги мою душу, закрой мое сердце, очисти разум и засти мои глаза от напасти вселенской… имя которой – симпатия. не дай мне лихорадить Господи и истово рвать свои одежды в ожидании одного лишь мига видеть его, спаси и сохрани Боже от помутнения рассудка от голоса его, ибо имя ему — бред. прости Господи и укрой дланью своею от шквала эйфории дурманящей, от градуса неадекватности заставляющего кровь кипеть в жилах и творить необдуманные поступки название которому – любовь. ттт
−4
